ЕСЛИ судить по тому, сколько у меня ныне охотничьих ножей, то меня смело можно отнести к коллекционерам холодного оружия. Но я таковым себя не считаю. Собралась коллекция по банальной причине — несколько лет я искал хороший охотничий нож. Такой, чтобы «лезвие держало», а рукоять была теплая, чтоб и красив был, и легок. Покупал ножи в магазинах, делали мне их на заказ, дарили, случалось, и по пьяному делу. И все не то. Не то…
Случилось в январе нынешнего года побывать мне в Швеции. Скандинавы славятся своими ножами. И, действительно, видел я там всякие, в основном в сувенирном исполнении и оттого страшно дорогие.

В Швеции вообще все дорого. А особенно ножи. Но мы, россияне, знаем, где искать. Не все, конечно, а те, кто уже бывал за границей. И вот такие проводники, а летал я туда со спортсменами, повели меня в тот же самый супермаркет, где я уже испытал восторг от искусства скандинавских мастеров и разочарование от своего то-о-о-ненького кошелька. Но не на верхние этажи повели, а куда-то вниз. А там торговые развалы. Натуральная барахолка. Торгуют турки, чеченцы, русские, украинцы. Торгуют всем подряд. Один турок, прекрасно владевший русским языком, навязывал «за 300 баксов» компьютер с 486-м процессором. Но кончились к тому времени баксы. Оставалась сущая мелочь. Да сотни две крон.

Купил я себе охотничий рожок. И хожу просто, за компанию с парнями. Они по очереди в мой рожок дудят. Народ улыбается. Парни говорят, что тут страна свободная, и все можно. А народ улыбается, и по глазам и улыбкам видно, что узнают нас, русских, тут именно по нашему поведению.

Но стоп. Я увидел его. Тот самый, какой мне нужен. Небольшой, ухватистый, с ногтя стружку снимает. Лезвие из трех пластин сковано и уже потом выведено. Такому ножу место в музее, а не на развале среди отверток, блесен и болтиков.

На чудовищном эсперанто спрашиваю «сколько стоит».

Продавщица мило так улыбается и рисует на руке число «120».

Я лезу в карман, а спутники мои: «Да ты что, тут принято торговаться». Я как последний идиот рисую число «100». Женщина улыбается и уже готова принять сотню моих крон, но появляется сурового вида мужичок, который отрицательно качает головой и упрямо рисует цифру «300». Ах, эти драгоценные секунды. Нет у меня этих трехсот. У парней спрашивать неудобно, им нужно купить какие-то гостинцы-сувениры. Я ухожу расстроенный. И даже многим позже, в Новосибирске уже, все переживаю эту свою сговорчивую глупость…

Я навсегда запомнил этот нож норвежской фирмы «Helle». И вот недавно я его все-таки купил. Точно такой же. Один в один, только в коробке и с гарантийным паспортом. Впрочем, это уже второе. У меня появился нож, каких, я уверен, в Новосибирске, может быть, еще один-два. В коллекции, которую предложил новосибирцам магазин «Охотник», таких было два. Коллекция фирмы «Helle» растаяла в считанные дни. Что и неудивительно. Не один я мечтал о таком ноже, который бы отвечал самым изощренным запросам. Есть тут и другие ножи, на, может быть, иной вкус. Есть даже катаны. Но, мне кажется, моя коллекция достигла своего предела. Пришла, так сказать, к логической наполненности.

А, может быть, это начало новой коллекции? Или точнее — коллекции на новом уровне?

Вот было бы, например, здорово собрать всю продукцию фирмы «Helle». Чтобы висели эти зеркально сверкающие ножи на матовом узоре старого ковра, и на каждую охоту я бы брал самый подходящий. На медведя — длинный и узкий кинжал, на косулю и кабана — короткий и удобный с достаточно широким лезвием…

Время и достаток покажут, соберу ли такую коллекцию. А возможность будет. Как сказал директор «Охотника» Александр Кузнецов, «разлетевшаяся» в считанные дни коллекция «Helle» — пробный рыночный шар. Значит, будут новые поступления. От возможного риска недопоставок лично я уже застрахован. Один классный нож у меня есть.

РЫНОК отучил нас удивляться. Даже нас — охотников, людей в чем-то легковерных, наивных и любопытных. И все-таки…
Примерно полтора месяца назад в Новосибирске произошло событие, которое многими осталось незамеченным. И что, собственно, удивляться, если открылся магазин. Скажу откровенно, даже вызывающе простое его название «Охотник» не сразу привлекло мое внимание. Мало ли охотничьих магазинов открывалось в последнее время.

И вот по прошествии полутора месяцев с начала работы дирекция магазина решила провести презентацию. Отнюдь не в качестве рекламного трюка, а скорее для того, чтобы не нарушать новых традиций. И попросту, по-охотничьи, спрыснуть «это дело» в кругу друзей, партнеров и журналистов. Оставим презентативную часть тем, кто любит писать на подобные темы, для тех, кто строит материалы на стержнях пресс-релизов и прайс-листов. Я расскажу о своих личных впечатлениях не от презентации, а от того, что именуется чужеродным канцелярским термином — ассортимент.

Именно он потряс мое воображение, пронзил словно стальным арбалетным болтом мою впечатлительную душу.

Любой охотник вздрогнет от упоминания этих сладостных имен собственных «Манлихер», «Зимпсон», «Зауэр», «Браунинг» и, конечно, его величество «Винчестер». Бокфлинты, самозарядные и помповые охотничьи ружья — всего больше 50 наименований. Вороненая сталь и орех. Самая лучшая, самая гармоничная композиция. А это что? Неужели винтовка «М-16»? Она самая. Только механизм и ствол переоборудованы под патрон 12 калибра. Потрясает и выбор пневматического оружия. Откровенно говоря, вижу такое оружейное изобилие впервые.

И это не сон: я держу в руках самый настоящий винчестер. Я вскидываю это сбалансированное совершенство линий, выполненных в металле и дереве, ощущаю щекой гладкое тепло ложи, и мушка останавливается перед разъяренной мордой кабана. Что за наваждение? Откуда здесь кабан? Нет, это не помрачение рассудка. А всего лишь оформленный трофей. Трофей для особого племени охотников — охотников-теоретиков. Есть и такие. Когда не везет на охоте, а друзьям надо что-то демонстрировать, заказывает такой охотничек какому-нибудь чучельнику выполнить голову зверя, чтобы можно было на стену повесить.

Выкладывай деньги и, сидя под кабаньей или сохатиной головой в домашнем халате, поглаживая любимую собаку по длинноухой голове, рассказывай захватывающую историю выслеживания и погони, точкой в которой будет один-разъединственный меткий выстрел…

Впрочем, это лирика. Вернемся на землю. И даже несколько под землю. Дело в том, что «Охотник» свои торговые площади развернул в полуподвале. Что однако нисколько не принижает его на новосибирском рынке оружия и снаряжения для охоты и рыбалки. Как в старом анекдоте, здесь есть все и даже чуточку больше. Только это не анекдот.

Я цокаю языком, а директор «Охотника» Александр Кузнецов, сдерживая гордость и пытаясь держаться скромно, говорит, что сегодня в магазине представлены лучшие образцы зарубежного и отечественного оружия. Я говорю ему, что об этом надо кричать, у вас столько конкурентов… Он отвергает термин «конкуренты» и говорит, что каждый работает как умеет. Мы работаем так…

Предмет моего давнего поклонения, страсть моя — охотничьи ножи. К этому прилавку я намеренно не тороплюсь подходить. Я оттягиваю радостный миг, когда смогу взять в руки холодную сталь и теплую рукоять.

Вот они, разномастные, с деревянными и костяными рукоятями, чьи зеркальной шлифовки лезвия вытянуты из ножен. Коллекция, как в музее. С той лишь разницей, что можно запросто купить нож фирмы «Винчестер» или предел моих мечтаний — нож норвежской фирмы «Хелле». Когда-нибудь я расскажу полную трагизма историю о том, как я не купил такой нож… Но это позже. Сейчас я его покупаю. Плевать, что не возьму новые туфли, что пора менять резину и что жена, конечно, будет привычно ворчать. Милый, понимающий человек, который не подпустил бы меня сюда на пушечный выстрел.

Плевать. Я покупаю этот нож. Я не могу уйти отсюда без этого ножа.

И то, что я соблазнен, нисколько не унижает моего достоинства. Я бы многим еще соблазнился. Я бы набрал патронов «Тайга» с просто сумасшедшими характеристиками, закупил вязанку спиннингов и оптом скупил все оружие… Да что там. Я бы согласился здесь жить…

Но я здесь не один. Продолжается презентация. Звучат поздравительные речи. Звенят бокалы. Я тоже произнес тост. Не желал стабильного оборота и прибылей. А пожелал лучшее, что можно пожелать «Охотнику»: «Ни пуха, ни пера!»

Сергей ЛУКИНСКИЙ, специально для «Новой Сибири»