ЭНЕРГОСИСТЕМА РОССИИ.
Существуют две точки зрения на российскую энергетику. Одна, разделяемая в основном самими энергетиками, гласит, что отечественная энергетика – лучшая в мире. Другая выражает сомнения в истинности предыдущего определения, обосновывая их негативными явлениями реальной жизни: целые регионы (например, Приморье) сидят без тепла и света, цены на электроэнергию перескочили кое-где планку мировых и т.д. Суммарная мощность российской энергетики составляет 200 гигаватт, большая часть системы объединена высоковольтными линиями электропередачи, протяженностью 2,5 миллиона километров, и охватывает территорию лишь немногим меньшую, чем США и Канады вместе взятых. Большая часть генерирующих мощностей – это тепловые электростанции, вырабатывающие 70 процентов энергии. Следует заметить, что одним из основных направлений развития теплоэнергетики в бывшем СССР было комбинированное производство электроэнергии и тепла (теплофикация), ТЭЦ стали неотъемлемой частью обширных районных отопительных систем (горячая вода, отопление и свет - в каждый дом). На долю гидроэлектростанций приходится 20 процентов и АЭС 10 процентов вырабатываемой энергии. Существуют важные различия по регионам. Более 50 процентов мощностей гидроэлектростанций находятся в Сибири и на Дальнем Востоке, в то время как 80 процентов мощностей АЭС расположены в Центральном (Москва) и Северо-Западном Регионах. Производство киловатт-часа электроэнергии на ГЭС стоит 10 руб., на АЭС – 90руб., газовой ТЭЦ-125 руб., мазутной ТЭЦ - 400 руб.. По оценкам экспертов, сейчас избыток электрогенерирующих мощностей в России составляет не менее 30 процентов, что, в принципе, позволяет закрыть неэффективные электростанции. В 1992 году началась массовая приватизация. Правительство Гайдара разработало схему приватизации электроэнергетики. Известно, что электроэнергия идет только по сети, а вторую сеть тянуть нерентабельно. Сеть, таким образом, заведомо является элементом монополии. Другое дело – производитель. Электростанции вполне могут конкурировать между собой. Эта конкуренция приведет к тому, что потребители будут покупать энергию там, где она дешевле, а электростанции будут продавать ее только тем, кто за нее заплатит. Если учесть, что основной особенностью российской энергосистемы является именно наличие почти всеохватывающей (действительно лучшей в мире) сети, то получается, что страны, лучше приспособленной для рынка электроэнергии нет. Именно из этого исходило правительство Гайдара в разработке схемы приватизации. Предполагалось создать Национальную сетевую компанию государственную монополию, контролирующую сети, – и акционировать производителей. Указом президента в августе 1992 года было образовано Российское акционерное общество энергетики и электрификации РАО «ЕЭС России» с уставным капиталом в 21 миллиард 558 тысяч рублей. Однако лоббистам из Минтопэнерго удалось внести серьезные поправки в гайдаровскую схему. Высоковольтные (свыше 330 кВ) сети и крупные электростанции оказались в собственности РАО «ЕЭС России», а низковольтные сети и местные электростанции поступили в распоряжение местных энергобаронов АО энерго. Так в стране, объединенной единой энергосистемой, потребитель оказался фактически прикованным к локальному монополисту – АО энерго. Цены в России на электроэнергию стал устанавливать не рынок, а региональная энергетическая комиссия (РЭК). Цена при этом зависит не от спроса и предложения, – а от издержек производителя электроэнергии. При этом АО энерго заинтересовано в высокой цене. Чем выше цена – тем больше искушение предприятия- потребителя заплатить бартером. Чем выше доля оплаты бартером – тем больше комнат в усадьбах АО энерго… Благодаря нерыночному устройству энергетики и неплатежам государства тарифы на электроэнергию оказываются завышенными в 2-3 раза. Предприятия отказываются оплачивать завышенные вдвое тарифы деньгами и оплачивают их товаром – по завышенной вдвое цене. Ведомства за электроэнергию не платят и не собираются платить. В условиях бюджетного дефицита энергия оказалась бесплатным рессурсом, а энергетики – добрыми дядями, которые оплачивают разницу между тем, что хотели от бюджета ведомства, и тем, что они получили. На сегодня энергетики должны государству б,8 млрд. руб., а оно им – 11 млрд. руб. 27 января прошлого года разразилась «война компроматов» между председателем правления РАО (сподвижником Б.Немцова) Б.Бревновым и главой совета директоров А.Дьяковым – бывшим главой «ЕЭС». С одной стороны последовал мощный залп в виде информации о том, как до прихода Бревнова РАО погрязло в посредниках и боковых структурах, оттянувших к себе немалые деньги. О том, что Дьяков не только знал, но и стоял во главе некоторых из них. Например, речь шла о фирме «Сигма», через которую совершались сделки по продаже энергии в страны Восточной Европы. Появление в РАО Бревнова вызвало поначалу бурю энтузиазма, и кто-то даже сравнивал его со знаменитым менеджером-финансистом Ли Якокой, который когда-то вытащил автогигант «Крайслер» из долговой ямы. Однако Якоки из Бревнова не вышло. На фоне многомесячных задержек зарплаты в энергосистеме страны, на фоне обвала производственных инвестиций внутри РАО – огромные суммы, как оказалось,были истрачены на совершенно непроизводственные нужды. Например, 23 миллиона долларов было брошено на закупку нового офиса для чиновниьего аппарата на Якиманке. Дело Бориса Бревнова вызвало падение котировок акций компании на российском фондовом рынке. Радио «Свобода прокомментировало это событие следующим образом: «Происходящее в компании – это отражение событий, имеющих место быть в верхних эшелонах власти. На примере РАО «ЕЭС России» уже сегодня можно понять, что будет с российской экономикой, если правительственный кризис разрешится не в пользу реформаторов». В апреле-мае нынешнего года РАО «ЕЭС России» вновь оказалось в центре общественного внимания. Как отмечалалось в газетах, «эта крупнейшая компания перехватила политическую инициативу в российской экономике». Это было связано с назначением «главным электриком» Анатолия Чубайса, который заявил на совете директоров, что пришел «всерьез и надолго», а также с Законом «Об особенностях распоряжения акциями РАО ЕЭС», подписанным президентом 5 мая. Этот федеральный закон содержит три пункта, определяющих дальнейшую судьбу компании. «Установить, что 51 процент акций РАО «ЕЭС России» находится в федеральной собственности. Продажа и иные способы отчуждения, а также сдача в залог акций РАО ЕЭС, находящихся в федеральной собственности в пределах установленного объема, могут осуществляться только на основании федерального закона. Установить, что субъектам РФ передается 33 процента голосов по акциям РАО ЕЭС, находящимся в федеральной собственности. Установить, что в собственности иностранных государств, международных организаций, иностранных юридических лиц, а равно их аффилированных российских юридических лиц, иностранных физических лиц может находиться до 25 процентов всех акций РАО ЕЭС». Всплеск газетных публикаций вызвал, в особеннности, третий пункт. В настоящее время иностранные компании контролируют 28-30 процентов капитала компании. Это означает, что правительство страны должно тем или иным способом национализировать или передать российским инвесторам часть акций. Этот казус вызвал определенную панику. В одной из публикаций высказывалось следующее предположение: «Маленькое насилие порождает большую революцию. Если можно национализировать часть капитала РАО «ЕЭС России», то почему бы не проделать аналогичную процедуру с любой другой приватизированной компанией. Власть, следовательно,добровольно отказалась от категорического императива считать частную собственность неприкосновенной» . Одна из самых распространенных версий причин майского падения котировок акций на российском фондовом рынке сводится к тому, что все эти финансовые явления есть ни что иное, как ответ иностранного капитала на намерение национализировать часть акций РАО «ЕЭС России». Впрочем, некоторые эксперты придерживаются иной точки зрения: «лишние» акции, находящиеся в руках иностранцев, резко вырастут в цене, увеличится их ликвидность. Таким образом, вполне может создаться прецедент, когда эти 25 процентов акций, принадлежащих иностранцам, будут стоить дороже, а остальные 75 процентов дешевле. Падение же цен на фондовом рынке вызвано иными причинами. По поводу двусмысленности нового положения А.Чубайса «Независимая газета» высказала следующее мнение: «Совершенно непонятно, как отец российской приватизации будет исполнять волю президента и парламента, которая противоречит мировоззрению и всей предыдущей деятельности г-на Чубайса. В этом смысле закон об акциях РАО «ЕЭС» откровенно иезуитский. Заставить заняться национализацией главного приватизатора России – это, конечно же, сильный политический ход. Причем совершенно не случайно закон был подписан только после того, как Чубайса все же утвердили главой энергетической компании. По данным «НГ», президента убедили подписать документ, объяснив ему необходимость поддерживать чисто политический баланс: «Раз вы, вопреки воле парламента, привели Чубайса в компанию, то вы должны пойти на уступки депутатам хотя бы в вопросе об акциях РАО «ЕЭС России»«. Закон об энергетических акциях гласит, что государство из 51 процента своих акций 33 процента передает субъектам федерации. Как считают наблюдатели, это значит, что если региональные лидеры сумеют консолидировать свои позиции, то именно они, а не федеральное правительство, будут определять стратегию развития энергосистемы. (Известно, кстати, что у российских губернаторов А.Чубайс популярностью, мягко говоря, не пользуется). Возвращаясь к замыслу создания рынка электроэнергии, следует заметить, что, по мнению некоторых экспертов, в России почти нет сил, заинтересованных в нем. Ведущие компании заинтересованы не в создании рынка, а в уменьшении платы за электроэнергию, что решается элементарным нажимом на губернатора. АО энерго еще менее заинтересованы в рынке. Для них это понижение цен на электроэнергию и уменьшение выгодного бартера. Губернаторы не заинтересованы в создании рынка, так как фактическое право на установление тарифов является одной из самых ценных разновидностей административной валюты, находящейся в их распоряжении. Правительство заинтересовано в непрозрачной энергетической монополии как в инструменте давления на губернаторов и сбора денег на избирательную кампанию. Так или иначе, компанию РАО «ЕЭС России», включающую в себя около 500 электростанций, 10 миллионов человек обслуживающего персонала и членов их семей и 140 миллионов потребителей, не случайно называют барометром экономических реформ в стране. ТЭК,10.06.98
Малогабаритные кухни на заказ. Возможности лазерно-гравировальных станков